Мораль без морализации

Олег Рой

В бытность свою маленьким я больше всего ненавидел, когда взрослые читали мне нотации. Как ни удивительно, но другие наказания почему-то воспринимались легче. Проще было смириться с лишением какого-нибудь развлечения, постоять в углу или даже стерпеть подзатыльник, чем выслушивать нудный бесконечный выговор на тему «какой ты плохой мальчишка», как неправильно поступаешь по сравнению с кем-то другим» и «как ты виноват в том, что не делаешь того, что должен»...

Мы в детстве действительно были постоянно должны. Должны хорошо себя вести, должны учиться только на четвёрки и пятёрки, должны уважать старших, должны помогать родителям, должны носить пионерский галстук и собирать макулатуру... При этом лишь очень немногие воспитатели давали себе труд хотя бы попытаться объяснить детям, откуда, собственно, берутся эти обязанности и почему именно одна-единственная линия поведения считается правильной, а все остальные — ошибочными и вредными. В то время в подавляющем большинстве семей, где росли мои приятели, воспитание строилось на запугивании. «Будешь плохо себя вести — отдам тебя милиционеру», «Будешь учиться на двойки — станешь дворником» или «Ещё раз не придёшь домой вовремя — получишь ремня». В школах метод запугивания тоже практиковался, но ещё более популярен был метод лозунгов. Идеологическое воспитание начиналось чуть ли не с яслей, моральный кодекс строителя коммунизма в нас впихивали, как комковатую манную кашу в детском саду. Неудивительно, что и то, и другое вызывало в нас одинаковое отвращение.

Чем всё это закончилось, думаю, никому рассказывать не нужно, все соотечественники в курсе. Социалистический строй рухнул — а вместе с ним рухнула и та мораль, на которой он держался. Хотя, нет, не совсем так. После перестройки исчезла не просто советская мораль — в обществе не стало вообще никакой морали. На смену многим, пусть нередко сомнительным или вывернутым наизнанку ценностям пришла одна-единственная — деньги. У кого они есть, тот и прав. В его руках сила и власть, он презирает и уничтожает тех, кто беднее и, соответственно, слабее его. И, хотя лихие девяностые давно прошли, система ценностей, к сожалению, мало изменилась. Но сейчас, по крайней мере, все уже поняли, до чего дошло дело. И теперь там и сям постоянно раздаются возмущенные крики: «Ах, это ужасно! У подрастающего поколения нет никакой морали, никаких нравственных образцов! Нужно в срочном порядке изобретать эти образцы и снова вводить идеологическое воспитание!»

Сразу оговорюсь: меня тоже совсем не радует то, что происходит в современном обществе. Я тоже считаю: нет ничего хорошего в том, что дети воспитываются исключительно на низкопробных западных боевиках, сомнительных японских мультфильмах аниме и компьютерных стрелялках. Но я категорически против того, что духовные ценности и моральные принципы должны ребёнку навязываться, как это было во времена моего детства.

Точно по той же причине я против религиозного воспитания в школах. Я считаю, что вера — вещь индивидуальная и интимная. К вере человек приходит собственным путём, она должна возникать внутри души, а не быть привнесенной извне, тем более, навязанной силой. Та же история и с моралью. Человеку, тем более молодому, свойственно отторгать то, что ему активно впихивают. «Действие всегда рождает противодействие» — гласит закон не только физики, но и психологии. Пусть родительские утверждения будут сто раз правильными, мудрыми и позитивными, но, если их вдалбливают ребнку в голову, сомнительно, что это закончится чем-то хорошим.

Мне кажется, одна из главных ошибок воспитателя заключается в том, что он считает ребёнка, что называется, по определению, существом менее интеллектуальным, чем он сам. А между тем, это совсем не так. Как отец троих детей и педагог с большим стажем могу утверждать: дети отнюдь не глупее нас с вами. И часто даже совсем наоборот. Возраст, когда ребёнок готов принимать на веру всё, что скажет ему взрослый, очень быстро заканчивается. И тогда родитель, общающийся по принципу: «Это так, потому что я так сказал(а)», рискует очень быстро потерять авторитет. Важно не просто ответить на вопрос крошки-сына «Что такое хорошо и что такое плохо», но ещё и объяснить, почему это считается хорошим, а это — дурным. Объяснить так, чтобы ребёнок смог примерить ситуацию на себя и понять её. Да, часто это бывает непросто. Но педагогика — это вообще очень непростая наука, требующая масы времени и большого напряжения сил и головного мозга. И тем, кто с этим не согласен, лучше держаться подальше от чужих детей и не приобретать собственных.

Умение объяснять очень важно, но одного его явно недостаточно. Ещё одно искусство, которым необходимо овладеть воспитателю — способность признать, что ребёнок — другой человек, не такой, как ты, и, соответственно, имеющий полное право на собственные взгляды и собственную систему ценностей. Даже если с вашей точки зрения эти ценности ошибочны. И, когда возникают разногласия, взрослому неплохо бы задуматься. Конечно, существуют принципиальные вещи, такие, как, скажем, употребление наркотиков или что-то другое, впрямую угрожающее жизни или здоровью ребёнка — тут двух мнений быть не может. Но таких вещей не так уж много. А в остальном, вы действительно уверены, что на сто процентов правы? Но, даже если и так, может быть, все равно позволить ребёнку иметь собственную точку зрения?

Ну и, наконец, нельзя забывать о том, что моральные принципы человека формируются не только под влиянием общения с другими людьми, но и под влиянием кино и книг. И тут, думаю, очень важно ненавязчиво (именно ненавязчиво!) помогать ребёнку выбирать те фильмы и произведения, которые заставляют задуматься. Признаюсь по секрету, что, когда я сочинял сказки для своих детей, то всегда старался поставить своих героев в ситуации морального выбора, который вместе с персонажами должен был сделать и читатель. Например, в последних моих детских книгах, сериях сказок о веселых маленьких человечках джингликах, каждая история затрагивает ту или иную проблемную ситуацию, которая близка моим юным читателям. И очень важно, чтобы ребёнок, который смотрит кино или читает книгу, не только развлекался бы этим, но и находил ответы на волнующие его вопросы. В том числе, и обсуждая увиденное и прочитанное со взрослым, в котором в этом случае будет видеть друга и авторитетного советчика — а не нудного педагога, способного только читать нотации.

Читайте далее: Уроки физкультуры